ЭЛ КЛАРК: Я думаю, стало ясно, когда мы записывали Секс что их пламя яркое, но недолгое. В: Правда? ЭК: Да, я не думаю, что кто-то говорил это вслух, но все без сомнения чувствовали это подсознатель-но. Вероятно, и просто не могли уцелеть после своего альбома, пережить его, потому что вся идея альбома была заранее контрреволюционной. Я думаю, все это так или иначе держали в уме, потому что синглы — это как раз то, что нужно, а альбом уже — это часть всего поколения — и все-таки они сделали альбом. И всякий раз, когда ты ставишь себе такие пели я имею в виду, что тебе надо одновременно выжить и сделать что-то, что выведет тебя из строя, тебя начинают съедать парадоксы, потому что занимая определенную по-зицию, ты перестаешь замечать парадоксы.
ПЛАСТИНКА СЕКС ПИСТОЛЗ «ЗА ГРАНЬЮ ПРИСТОЙНОСТИ». ТРОЕ ПРЕДСТАВИТЕЛЕЙ МАГИСТРАТА, ДВОЕ ИЗ НИХ ЖЕНЩИНЫ, СЕГОДНЯ ПОСТАНОВИЛИ, ЧТО ОБЛОЖКА ПОПАВШЕЙ В СПИСКИ ПОПУЛЯРНОСТИ ПЛАСТИНКИ СЕКС ПИСТОЛЗ СО СЛОВОМ «ХУЙНЯ» (BOLLOCKS) В ЗАГЛАВИИ НАХОДИТСЯ ЗА ГРАНЬЮ ПРИСТОЙНОСТИ. РЕКЛАМА ЗАПИСИ ПАНК ГРУППЫ «НЕ НАДО ПОРОТЬ ХУЙНЮ, МЫ СЕКС ПИСТОЛЕТЫ» ЗАПРЕЩЕНА ТЕЛЕ- И РАДИОКОМПАНИЯМИ, ХОТЯ ОНА НАХОДИТСЯ НА ПЕРВОМ МЕСТЕ В СПИСКАХ ПОПУЛЯРНОСТИ И УЖЕ ПРОДАНА В КОЛИЧЕСТВЕ 200 000 КОПИЙ. СЕГОДНЯ 25-ЛЕТНИЙ МЕНЕДЖЕР МАГАЗИНА ГРАМЗАПИСИ КРИСТОФЕР СИЭЛ НА ПРЕДВАРИТЕЛЬНОМ ЗАСЕДАНИИ НОТТЕНГЕМСКОГО МАГИСТРАТА БЫЛ ОБВИНЕН ПО 4-м ПУНКТАМ В СООТВЕТСТВИЕ С 88-летней ДАВНОСТИ ЗАКОНОМ О НЕПРИСТОЙНОСТЯХ В РЕКЛАМЕ.
В: Когда вы их записывали, было ли какое-то сопротивление от других занятых на фирме? ЭК: Нет. Я думаю, была определенная доля подозрительности, потому что к этому времени Секс Пистолз успели работать себе зловещую репутацию и весь их фольклор пустил уже глубокие корни. Но я считаю, нашлись люди, которые прозорливее остальных, которые дали им дорогу. В: А легко ли поначалу складывались твои отношения с Секс Пистолз и их менеджером? ЭК: Да с Малькольмом Маклареном все было нормально у нас потому что весь его modus operandi (способ действия) заключался в том, чтобы немедленно проникнуть в стан врага, в компании звукозаписи, сойтись поближе с людьми и заставить их заниматься его проектами. Я имею в виду его умение всех убеж-дать и эту подкупающую манеру делать вид, что грядут большие события. И у него эго получалось с боль-шим успехом. С группой мы тоже быстро сошлись, им было не очень интересно приходить сюда. Нет, они появлялись здесь в свои сроки, но к несчастью мы взяли их к себе, когда для них самих все уже начало ру-шиться. В: В Глиттербесте были очень сильны подозрения относительно Верджин, которую многие отожде-ствляли с Истеблишментом. Можешь ты это прокомментировать? ЭК: Ну это просто часть малькольмовских заупокойных молебнов. Я считаю, его позиция — это по-дозревать компании во всех смертных грехах. И отчасти именно поэтом} он основал Секс Пистолз: сначала создай себе врага, в потом уже убеди всех, что ты дискредитировал его по всем статьям. И я думаю, он был немного сбит с толку, с нами работая, потому что мы не вели себя как настоящие враги. Он приходил к нам со своими проектами, и мы начинали над ними работать, запускать их, и он, я считаю, находился у нас на привилегированном положении, ему не говорили нет, и поэтому он мог воочию убедиться, что мы ему больше, чем враги. Я считаю, он был немного сбит с толку нашим чертовским дружелюбием (смеется).
В: Что ты думал в глубине души по поводу этого начавшегося движения — от Глиттербеста к Бран-сону? Как ты сам к нему относился? ДЖУЛИЕН ТЕМПЛ: Как и все остальные. Думаю, мы реально ненавидели его. В: Почему? ДТ: (полусмеясь) Так, я думаю частично из-за того, кто он есть, ты знаешь, это бизнесмен, который делает вид, что он не бизнесмен, и еще это парень, который изо всех сил мечтал запрыгнуть в фургон Секс Пистолз и делал вес возможное для этого. В: А почему ты думаешь, он так хотел этого? ДТ: Потому, что он отчаянно хочет быть клевым. И это Для него очень важно, почти так же как дела-ние денег. Верджин всегда присматривает — к кому бы прилепиться, ищет людей, которые что-то делают и выдает эго за свое. Это очень империалистическая позиция. В терминах молодежной культуры это просто империализм, знаешь. Но, с другой стороны, Брансона лично я не знаю, и думаю все мы были немного за-ражены этой войной Малькольма против него на личном уровне, знаешь, Малькольм нарвался на человека, который еще более ушлый, чем сам Малькольм и который проделал с Малькольмом столько злодейских штук, что другой и помыслить не мог. Поэтому я думаю, что мы влипли к этому времени в ситуацию не-сколько параноидальную.
СУДЕБНОЕ ДЕЛО ХУЙНЯ. СТЕНОГРАММА Ноттингемский магистрационный суд, 24.11.77 Участники: Дэвид Ричи, обвинитель; Джон Мортимер, эсквайр, защита. Мистер Ричи заявил, что на рекламном щите из досок размером 9 на 6 футов были наклеены плакаты с рельефно выступающим на них словом хуйня (bollocks). Щит содержал в себе 11 досок и три плаката. Сло-во хуйня было высотой 4 дюйма и вся конструкция была выставлена в витрине магазина. Сержант Стоун вновь обратился к Сиэлу и спросил его: признает ли он свою ответственность за этот плакат, и Сиэл ответил — да. С-т Стоун поставил в известность Сиэла относительно того, что «это есть сознательное нарушение закона», и Сиэл был взят под стражу. Затем Мортимер сказал, что он желал бы вызвать профессора Джеймса Кингсли для лучшего понима-ния значения слова хуйня. Мистер Ричи отрицал то, что нужны еще какие-то посторонние свидетели, фдна-ко, председательствующий сказал: «Я даю согласие», и Кингсли был вызван. Кингсли заявил суду, что он, Реверенд Джеймс Кингсли, является профессором английской кафедры Ноттингемского Университета. Он добавил, что в прошлом он был англиканским священником, а также членом Королевской Академии. Получив соответствующий вопрос от Мортимера, он начал обсуждать про-исхождение слова хуйня. Он сказал, что это слово впервые письменно зафиксировано около 1000 года и в англо-саксонские времена оно означало маленькое яйцо. Также оно использовалось для обозначения цветка орхидеи. Еще он добавил, что вышедший в свет в 1961-м году Словарь Сленга Эрика Патриджа не затраги-вал того факта, что слово хуйня употреблялось в Средние Века. Он сказал, что оно появилось в народных библиях и ветеринарных книгах. В библиях оно означало любые маленькие вещи соответствующей формы. Он сказал, что слово это часто служит названием для какого-нибудь населенного пункта и не вызывает среди жителей никаких бурных реакций. Мортимер добавил, что это похоже на то, что один
РАЗВАЛ ГРУППЫ
«Остановите его», — Даллоу закричал: ничего хорошего произойти уже не могло; он был на самом краю, с ним было кончено: они бы не услышали даже всплеска. Казалось, что вдруг чья-то рука выхватила, изъяла его изо всякого существования — прошлого, будущего, превратила его в ноль — в ничто». ГРЕХЕМ ГРИН, «Брайтон Рок».
ДЖУЛИЕН ТЕМПЛ: (В течение осени 77) Роттен был невероятно раздражен из-за Малькольма, ко-торый не хотел заниматься группой. И из-за малькольмовской одержимостью фильмом, который вовсе не был фильмом всей группы. Отношения между ними стали невыносимыми. Разумеется, Малькольм много обманывал Джона. Я помню этот случай в такси, когда Джон был в кино, а Малькольм утверждал, что сту-чал в его дверь все это время и пытался переговорить с ним, и Джон сказал: «Это неправда». Мы взяли такси и поехали к дому Джона и Джон сказал: «Если ты сидел у меня под дверью, покажи мне тогда, где я живу. Скажи водителю, чтобы он отвез нас туда» И Малькольм просто не знал, где Джон живет. Я думаю то, что тогда делал Малькольм — достаточно интересно, но он очень глупо недооценивал, что Джон и другие нуждаются в поддержке, чд-о все они должны быть заодно. Ему нужно было их немного поддержать, эмоционально и интеллектуально, потому что пресса продолжала их топить, тучи над ними сгущались, и им нужна была реальная поддержка. И я думаю, Джон мог стать куда сговорчивее относитель-но того, что делал тогда Малькольм, этой его идеи, что группа должна распасться, чтобы не становиться очередной преуспевающей рок-н-рольной группой. У Малькольма всегда была идея, что Джон просто хочет стать рок-звездой и всех отшить, и эти идеи, знаешь, были ему дороги, они уже поселились в нем вне связи с конкретикой. В какой-то мере это была правда, но еще большая правда это то, что он позволил им распасть-ся, а это просто было следствием того, что он больше не хотел участвовать в принятии решений и не хотел ничего делать. В: А чем хотел сам Малькольм заниматься в это время? ДТ: Фильм хотел делать, тут вмеша-лись его нереализованные амбиции, я думаю. И он хотел, прямо сейчас или ло крайней мере дотянув до осе-ни, он хотел распустить группу и разом покончить со всем. Ему становилось все скучнее
АНАРХИЯ В США... ВЗРЫВ
ПИСТОЛЕТЫ НЕСМОТРЯ НА ВЪЕЗДНОЙ ЗАПРЕТ ИЗ-ЗА СВОИХ КРИМИНАЛЬНЫХ ЗАПИСЕЙ С УСПЕХОМ ПОЯВЛЯЮТСЯ В США
БУНТ ФАНОВ СЕКС ПИСТОЛЗ (Джон Блейк, Мемфисж, Тенесси). Бунтующая толпа атаковала полицию и разбила стеклянные двери во время турне Секс Пистолз по Америке. А перед этим побоищем случился другой инцидент: член группы Сид Вишиус пришел в такое бешенство, что порезал себе руку ножом во время репетиции. Чиновник полиции сказал после концерта: «Такого я еще никогда не видел. Кажется, они очень опасные сбежавшие из-под наблюдения психи. Бог знает, что такого в них находят наши парни». Драки начались после того, как 300 фанам, купившим билеты за 2 доллара, было сказано, что для них нет места в 600-местном танцзале в Мемфисе, где выступала группа. Они начали стучать в двери и окна и испуганная администра-ция вызвала полицию. Когда подъехал автомобильный конвой, разъяренная толпа разбила две главные двери. Детали инцидента, связанного с Вишиусом, еще более загадочны. Но его ранение видел диск-жокей из Цинцинатти, Спайк Ралли.
БУТЫЛКА Он сказал: «Сид пришел в зал на репетицию с бутылкой выпивки в одной руке и едва стоял на ногах. Затем он вдруг совсем сошел с ума и стал швы-ряться стульями. Потом он порезал себе руку ножом. Рана была глубокой и было много кро-ви. Люди, находившиеся с Секс Пистолз, быстро перевязали рану бинтом. Хотя рана оказалась глубокой, Вишиус отказался от больничной помощи. Вишиус, который уже разбивал бутылки о свои руки и грудь, отказался го-ворить о сегодняшнем ранении. Но в зале посреди концерта он сорвал с себя кожаный жилет показать ги-гиеническую подушку на руке. Вдруг он сорвал и ее, чтобы продемонстрировать под ней открытую рану». Ивнинг Ньюс, 7 января 1978.
АТЛАНТА — Большой Мьюзик-Холл Алекса Коули. Двери распахиваются в 7. Шоу начинается в 10 с «Боже, храни Королеву». Около половины аудитории в энтузиазме и выдают что-то вроде американской версии пого, другая половина швыряет оскорбления. МЕМФИС — Танцзал Талиесина. Вместительность зала около 700 человек. Остальные 200 устраива-ют бунт и разбивают окна, пытаясь в них пролезть. Пистолз ставят на сцене заграждение из пивных банок. Группа разражается «No Feelings». САН АНТОНИО — РОДЕО Рэнди. 2.200 билетов проданы вперед. Посреди представления один ков-бой приходит в бешенство от Сида, который ударяет его своей бас-гитарой. Ковбоя забирает полиция, впо-следствии он называет Секс Пистолз в интервью по ТВ: «Канализационными крысами с гитарами». БАТОН РОУДЖ — Клуб Короля Рыб. Группа в самой лучшей форме. Толпа с энтузиазмом подхва-тывает «EMI». Пистолз заканчивают шоу «Анархией». Обалдевшая аудитория забрасывает сцену деньгами. Сид и Джон подбирают их после шоу. ДАЛЛАС — Клуб Длинный Рог. Весь концерт Сид орет в микрофон: «Все ковбои — педики!» и при-нимает на себя несколько душей из пивных банок. Получив удар по носу от девушки, Сид в течение 20 ми-нут не позволяет увести себя со сцены и истекает кровью. Джонни Роттен подхватывает грипп. ТУЛУЗА — Танцзал Каина. Автобус Пистолз застает снежная буря, городок практически закрыт. У входа религиозные фанатики пытаются остановить всех азартных. Шоу заканчивается «Pretty Vacant». САН-ФРАНЦИСКО — Зимний Стадион. Около 5 тыс. человек. Пистолз дают блестящий концерт и вызываются на бис. Затем они устраивают незабываемую вечеринку за сценой. Это — их последний концерт вместе. Дата написания 14 января 1978.
ЭЛ КЛАРК: Когда они полетели в Америку, было очевидно, что для них настали тяжелые времена. Они подписали контракт с Уорнер Браверз, для которых это было чересчур. Им плевать на музыкантов, ко-торые ездят на мотоциклах по коридорам, въезжают на кадиллаках в плавательные бассейны и шлепают своих тусовщиц по задницам живыми акулами — все это внутри принятого кодекса поведения под названи-ем (американский акцент) «рок-н-ролльное безумие», если я правильно понимаю термин. Секс Пистолз, очевидно, привели их в полное замешательство, потому что, ммм, их манера вызы-вающего поведения была другой, чем все это. Американцы всегда очень вежливые, они широкие натуры, хотя их дикие как результат этого, еще более дикие. Они ждали, этой дикости от Секс Пистолз. И все так и было. Однако, в каком бы ты ни был отрыве, несмотря на все наркотики и дебоши, они ждут от тебя, что ты пожмешь им руку, когда вы войдете в твой номер... Они ждали от группы просто элементарной вежливости и не дождались — частично из-за настроения группы, частично потому, что намерение всего турне заключа-лось в том, чтобы оскорбить как можно больше людей. И знаешь, гастроли миновали такие музыкальные центры как Нью-Йорк, Лос-Анджелес, Чикаго, дру-гие города. Это был Юг, потом Сан-Франциско и вот тебе и все. В общем с какой стороны ни посмотри, это был просто кошмар: для группы из-за климата, для Уорнер Бразерз потому, что они столкнулись с такими людьми, с которыми никогда еще не сталкивались и для Малькольма потому, что он видел как все развали-вается. И так и вышло.
ГНИЛОЙ ДЕНЬ ПAHKA (Николас де Йонг). В результате вспышки какой-то мистической сенсуальности, Секс Пистолеты преуспели в разрушении последнего барьера... Как нам сообщили из Нью-Йорка, Джонни Роттен заявил, что группы больше нет. Сид Вишиус отправлен в городской госпиталь после, по словам докторов, «передозировки наркотиками» — таблетками и алкоголем, которые он принимал в самолете по пути из Лос-Анжелеса... Поистине, это самый крутой день Секс Пистолз — он начался с сообщения Джонни Роттена, что группа распалась. Менеджера Пистолз Малькольма Макларена обнаружить не удалось... Позднее от имени своей компании, Глиттербест, Макла-рен сделал заявле-ние. Там было сказано: «Менеджменту скучно заниматься преуспевающей рок-н-ролльной группой. Бэнд устал быть преуспевающей рок-н-ролльной группой. Под-жог клубов и разрушение компаний звукозаписи — занятие более творческое, чем их создание». Гардиан, 20 января, 1978.
ФИНАЛЬНАЯ СЦЕНА ИЗ НЕСДЕЛАННОГО ФИЛЬМА РАСС МЕЙЕРА О СЕКС ПИСТОЛЗ. Сама история: Мик Джаггер перевоплощается в Джонни Роттена, чтобы обрести юность. Джаггер и его агент Проби устраивают вечеринку, дабы с торжеством отметить «перерождение» его в Джонни Роттена. Секс Пистолз врываются незваными на вечеринку и одна молодая девушка застрелиливает Мика — это ее месть за то, что Джаггер сразил ее любимца, Бамби.
М. Дж. ранен насмерть. Он выскальзывает из рук. Его ноги уже охладели и, понимая это, он подносит к лицу и пытается вытереть кровь. Она стекает по лицу смывает весь грим, открывая его собственную за-стывшую маску смерти. Стоит полная тишина. М. Дж. скатывается со сцены и дергаясь, сползает на пол. Освещение глупо следует за ним. 109 ВЫСТРЕЛ ЗА КАДРОМ Камера показывает ею тело распростертое на полу, освещенное. Един-ственный персонаж, который двигается, это Джонни Роттен. Он медленно подходит к мертвому телу. Смот-рит на него. Переворачи¬вает его навзничь носком ботинка, поэтому мертвое тело вперяется потухшим взо-ром в небеса. Говорит так тихо что едва слышно. ДЖОННИ РОТТЕН: (обращается к телу) Испортит ли успех Джонни? (пауза). Нет. Он попробует его на вкус, побалуется с ним, разрушит, ра-зобьет и расквасит успех (кривится и пинает безжизненное тело Мика Джаггера). Следующая пауза. В комнате тишина. Джонни Роттен медленно поднимает глаза, тяжело дышит от напряжения, обращается в камеру: ДЖОННИ РОТТЕН (снова тихо): У тебя было когда-нибудь чувство, что тебя разглядывают? Затемнение
НЬЮ-ЙОРК
Телефонный разговор между Сидом Вишиусом (больница Джамайка, Нью-Йорк) и Робертой Байли (Манхеттен), 20 января 1978. — Сид? Это Роберта, помнишь меня по турне? Я фотограф, ты палец мне еще сломал, палец мне вы-вихнул? — Я палец сломал? — Ну так, просто ноготь сломал. Как ты? — Правда что ли? А да, помню. Ты хочешь приехать в больницу меня навестить? — Да, можно, но сейчас снег идет. У меня нет машины, а поезда не ходят — ветер сильный. — Я один совсем. — Я завтра приехать собираюсь, ты до завтра будешь в больнице? — Я обратно в Лондон завтра собираюсь. — Да, но все аэропорты закрыты. — Ну тогда я все равно завтра должен выбираться отсюда, я к девчонке поеду одной, я знаю где она живет, вообще я... — Как ты себя чувствуешь? — Слабость. — Никто тебя не навестил, да? — Никто. — Да, тут все так тоскливо, ты видел наверно по телевизору. — Да, я тут совсем один. — Вот черт. Я правда очень далеко сейчас от тебя, но я приеду, я покажу тебе классные фотографии. Сколько ты уже в больнице? Одну ночь? — Мм, да. — А что со всеми остальными случилось? Кто еще с тобой летит? — Бути. А ты фотограф? - Да. — Не журналистка? — Нет, я фотограф. — Что случилось тогда — я принял 80 миллиграмм метадона, так, и еще шесть или семь таблеток валлиума и кайф словил в воздухе, понимаешь, там больший эффект получается, чем просто на земле. Когда ты в самолете, отъехать можно гораздо быстрее. — Да, ты всегда быстро отъезжаешь. — Ну вот это и случилось. — И Бути тоже вернулся? — Да. — Он в Лондоне? Вы не вместе? — Нет, но он все еще здесь. — А где он? — Не знаю. — Вот здорово. А больше никого в Нью-Йорке? — Да есть люди какие-то в Нью-Йорке, но только плевать всем, что... (неотчетливо). — Черт, пиздец какой. Я могу Бобу вечером позвонить, знаешь Боба Грайена? — А, не надо, оставь, я звонил уже ему. — И что он сказал? — Сказал, что не может. — Из-за погоды, да? — Да. — Шоссе к больнице все перекрыто. Там правда пиздец и все поезда идут поверху вместо того, чтобы идти по туннелю. Ветер слишком сильный. — Их что там всех сдувает? — Я думаю их просто остановили, слишком опасно, потому что вечером ветер еще усилится. — Да я и не жду никого — чтобы кто-то сел на поезд и приехал меня повидать... — Ой да ладно тебе, прекращай, у тебя телевизор там хоть есть? — Чего? — Телевизор у тебя есть? — Да. — Цветной или чернобелый? — Что я могу — так это что-нибудь почитать. — Журналы там есть, да? — Чего я очень хочу — это большую-большую кипу комиксов Марвела. — Да, у меня дома есть отличные книжки-комиксы. — У меня тоже, но Бути их взял, козел. — И у тебя нет возможности с ним связаться? — Нет, он сказал, что попозже сегодня позвонит, но ему плевать. Ему всегда плевать. Пиздюк он. — А если к вам туда придти, к тебе-то пустят, это проблема? — Не проблема. — А что с самой группой-то произошло? — Я ушел от них. — Кажется, что все ушли друг от друга. — Да, я не думаю, что кто-то реально хочет все это продолжать, но у всех кишка тонка сказать об этом прямо поэтому я просто позвонил Джону и сказал все, что я о нем думаю, и когда я думал... понима-ешь, я считаю, я все еще думаю, что со мной как раз все в порядке, я был лучше всех остальных. — Да, твоя позиция — да, а что собираются делать Стив и Пол? — Не знаю, попробуют другую группу сделать и не выйдет ничего. Джон конченый человек, абсо-лютно. — Кажется, тут какое-то общее соглашение. — Чего? — (повторяет). — Почему? — Ну все говорят — что ему дальше делать? — Да, правда. — И никто даже представить не может, что он дальше будет делать. — Он конченый человек, правда, он уже не тот. каким раньше был. — Может, это его немного встряхнет. — Да, я надеюсь, что это его встряхнет и он будет способен еще что-то сделать. Это отлично бы было, но если это его не встряхнет и он так и останется, он просто будет ни на что не способен, его и знать никто не захочет. Говорить будут: «О, неужели его когда-то звали Джонни Роттен?» — Я думаю все в Англии очень расстроятся из-за этого. — Да. — И как ты на все это смотришь? Что тебя беспокоит? — Я рад, что все кончилось, потому что это было как. я все время чувствовал, что только от меня шла конкретная энергия. Ты видела наш концерт во Фриско? — Да. — Ты не заметила, что... — Ужасный там был концерт. — ... Джон уже совсем сдал, да? — Да. Стив больше прыгал, я вообще не видела хуже концерта. — Да, я думаю отличный был в Далласе или где там... — Сан-Антонио. Это был самый лучший. — Правда? Это тот, где я по лицу получил? — Нет, это как раз Даллас. Мне тот нравится, где ты ударил гитарой парня этого. — А это тот, где у меня совсем крыша съехала? — Да, Джон там прыгал вокруг всех вас и люди швырялись пивными банками. Обалденно здорово было. У меня есть отличные фотографии, я покажу тебе. Тонны просто. Мы завтра должны встретиться, я вытащу Грайена. — И у тебя получится? — Да, и мы все с собой принесем. — Давай, давай, тащи его с собой. Только нужно до девяти придти. — Утра? — Нет. — Вечера? — Если вы вечером появитесь... — Но если завтра разрешат вылет, если аэропорт откроют, ты утром тогда поедешь? — Я же сказал мне пора, потому что София закажет билет. — Но могут не разрешить вылет, одна вещь есть. — Вот и хорошо — я хочу еще в Нью-Йорке побыть один день по крайней мере. — Да, обязательно, обязательно, тебе нужно сходить в город, там много есть людей, которые хотят тебя видеть. — Ага. — Ты же там никогда не был, ты здорово проведешь время, если ты здоров, конечно. — Я пить не могу, совсем не могу, мне доктор сказал если я выпью хоть немного, как я все это время пил, а это уже довольно долго продолжается, вот, я и шести месяцев не протяну. — Ну так не пей тогда, жопа. — Наркотики то же самое, даже хуже еще, но понимаешь, если я куда-нибудь пойду, я же не буду там просто сидеть. — Но ты же можешь просто зайти, потусоваться, я не знаю. — Если я пойду куда-нибудь, я не смогу удержаться от искушения и все пойдет насмарку. Я совсем загнусь. — А что ты в Лондоне будешь делать? То же самое? — Да, судя по всему, шесть месяцев мне осталось привет. — Ты должен взять себя в руки. — Я не умею, не могу взять себя в руки. — Нет, ты можешь, попробуй просто ради эксперимента — Что просто совсем ничего? Я с трудом себе это представляю. Я уже несколько лет веду такую жизнь. — Нет, просто такой эксперимент проделай и посмотри что произойдет. Должен же быть выход ка-кой-то. — Ладно, слушай, попробуй вечером вытащить Бобби — Вечером это физически невозможно, но завтра обязательно, если ты еще будешь там. — Если самолет завтра не улетит, завтра и увидимся — А ты звонить можешь оттуда? — Да. — Тогда может мой телефон запишешь? — Окей. — А где Малькольм? Обратно в Англию улетел? — Малькольм в Л. А. — А, он все еще там. И что он делать думает? — Отдохнет немного, а потом не знаю. — Новую группу? — Да, я в Лондон возвращаюсь и мы будем делать группу с Джонни Фендерсом. — Да, давай, ты гораздо лучше, чем Билли Раф. — Чего? — Это их бассист, ты можешь быть вместо него. — Да, правильно, он просто козел. — Ты гораздо лучше. — Представь себе какая группа у нас будет — я, Фендерс, Нолан и Вальтер Лар. — Потрясающе, правда потрясающе. — Мы здорово сыграем, правда? Особенно если я выздоровлю. Это будет для меня хороший стимул скорее поправиться. — Но Джонни иногда употребляет, он иногда... я ими в виду, что у него есть свои вредные привычки, но несмотря на это он выглядит вполне здоровым. Я не знаю как это него получается. — У него гепатита не было. У меня гепатит был, и когда я из госпиталя вышел, я просто загубил себя. Я не знаю почему но все говорят, что мне нельзя, а я продолжаю и все тут. Такая у меня натура. — Твоя натура доведет тебя до беды. — Моя натура убьет меня в шесть месяцев. — Ты должен попробовать все изменить. — Да, я сделаю, что в моих силах. — Ты можешь позвонить мне, попозже сегодня, или завтра позвони, если ты еще будешь там. Я тоже тебе еще позвоню. — Да, окей, в любом случае спасибо за звонок. — Позвони, если скучно будет, окей? Мы беспокоимся за тебя. Береги себя. Пока. — Пока. Взято из John Savage, «England's Dreaming»
![[PUNX]OBMEN.narod.ru - Сайт по обмену панк клипами, музыкой, видео, концертами и прочим](http://punxobmen.narod.ru/images/banner.jpg){kind=small}
